Морозная свежесть 1937-го года стучится в наши ворота

То, что произошло в Кемерово ничем не отличается от того, что произошло в Перми, на Сям-озере, в Волоколамске и вдругих местах. Тотальная импотенция местной власти и ответственного за трагедию бизнеса, которая превращается в штурмовщину и “вылетели самолеты МЧС”.

И главное — тотальное нежелание структур, которые хоть как-то, каким-то боком ответственны за происходящее (регуляторы, контрольные органы, владельцы инфраструктуры, siloviki), разговаривать с людьми. Просто и по-человечески поговорить.

Это просто что-то удивительное, девочки: единственный человек, который приходит и разговаривает с разъяренными от гнева людьми — это президент Российской Федерации. (Причем, происходит это в который раз: так было и в Краснодаре (наводнение), и с “Курском”, и с другими трагедиями). Но почему? Неужели чиновникам на местах затыкают рот, чтобы президент на этом фоне выглядел лучше? Нет. Губернатор Московской области общается с телекамерами, губернатор Кемеровской области не может доехать на своем кортеже. Сюда же, кстати, и история со Слуцким, и с яркими выступлениями отдельных депутатов (журналисты — прислуга). Мы уже даже не говорим про “эксцессы” с космодромами, самолетами — кто их считает. И у каждого “эксцесса”, как правило, есть очень конкретные имена, отчества и фамилии.

И на фоне этого формируется то самое гражданское общество. Которое хочет ответов, которое рассержено. Которому надоело, что его держат за bydlo.

Главная проблема же все равно остается: неготовность и нежелание разговаривать. В 1985 году, хотим напомнить, тоже никто не хотел разговаривать. К чему это привело — люди старше помнят.

Морозная свежесть 1937-го года стучится в наши ворота, девочки. И от этого не по себе. НАЧИНАЙТЕ УЖЕ РАЗГОВАРИВАТЬ!(с)