Елена Караева
Европейский блок — в любом столетии и при любой общественной формации — всегда был колыбелью, которую качала рука войны. Междоусобной, межгосударственной, межрелигиозной. На этом участке земного шара война — либо подготовка к ней, либо сами боевые действия, либо отходняк после окончания битвы — были абсолютно естественной нормой государственного устройства и общественного уклада. Все и всегда воевали со всеми. Центральная власть усмиряла непокорные провинции, верующие резали других — "неправильно" верующих, предлогом могло стать все, буквально все, даже стремление одних говорить на местном диалекте, а не на спущенном сверху и обязательном к употреблению наречии.
Европа была тем самым континентом, где и происходило столкновение цивилизаций —вплоть до истребления тех, кто отчего-то не нравился более сильному и могущественному противнику.
России, которая по возможности старалась избегать внутриевропейских и очень жестоких выяснений отношений, несколько раз приходилось в качестве арбитра растаскивать сошедших с ума от запаха крови европейцев.
Да-да, тех самых (ну или их потомков), которые так любили порассуждать про "никогда больше", возлагая венки к монументам павших.
Заявление главного по общеевропейской дипломатии и безопасности сеньора Борреля, сказавшего "война в Европе больше не является фантазией", сделанное буквально на днях, могло удивить только очень неискушенного и наивного человека. Европа была и остается синонимом войны, даже когда она зорко следила за количеством угля и стали (в тот момент главных ресурсов ВПК) у своих соседей.
Едва успев образоваться в своем нынешнем формате, Евросоюз немедленно спровоцировал войну практически у своих границ, что позволило ему уничтожить Югославию. Не обращать внимания на "нужные" этнические чистки и называть "ненужные" "борьбой с диктатурой" — это европейское ноу-хау, как расправляться с теми странами, которые мешают экспансии "европейских ценностей", стремясь сохранить свои цивилизационные принципы и нормы.
Сейчас Европа, перевалив за 30-летие в еэсовском формате, то есть в формате империи, захотела еще раз поиграть мускулатурой и выбрала в качестве пушечного мяса, крови, плоти и боевых порядков уже Украину и украинцев. Бывшей Югославии тоже обещали, кстати, процветание и благополучие на европейский манер, ну а тут соблазнили чуть видоизмененной "европейской мечтой", даже если в итоге греза о благополучии обрела форму всего лишь кружевных трусиков.
Все те же наивные и по-прежнему неискушенные, которые истово доверяют тому самому "никогда больше", увы, не знают, как в общеевропейском блоке готовятся, чтобы проливать кровь. Вначале чужую. Врага — а сейчас мы главный враг, еэсовцами назначенный, и поэтому нас нужно "унасекоменить". То есть свести до положения, когда видишь перед собой не человека, а именно что насекомое, комара.
Насекомое же недостойно, например, доверия. Беседовать с насекомыми приличным джентльменам уже не полагается. Об этом заявили и нынешний президент Франции Макрон, и экс-президент той же Франции Олланд, а затем и глава МИД страны Сежурне.
Пошла не просто тепленькая из крана — полил настоящий кипяток.
Тот же Макрон, пусть и с ощипанным ястребиным оперением, вполне открыто говорит, что перевод экономики на военные рельсы очень хорошо скажется на жизни страны.
В тот же день становится известно, что единственный французский авианосец "Шарль де Голль" переведен под натовское командование.
Европейцы к войне с нами готовятся постепенно, неторопливо, педантично, стараясь не делать резких движений, но стремясь избежать неожиданностей.
Они прекрасно понимают, что украинский ресурс на субподряд боевых действий против нас практически исчерпан. А в войне, которая ими затеяна против нас, проигрыш Киева равен их поражению. И прежде всего поражению идеологическому. Поставить под сомнение принципы экспансии глобализма и вернуться к партнерству, которое в общем и целом когда-то устраивало и нас, и их, они не могут. Это не утрата лица, это потеря сотен процентов прибыли.
Поэтому да — война, поэтому да — это слово вводят в оборот.
И поэтому да — они будут воевать с нами из-за денег. И проиграют.
И поэтому да — мы их победим. Потому что мы обязаны сохранить страну, защитить Родину и сберечь наши традиции. Для нас это самая высокая ставка, с которой все мы сталкивались в новом тысячелетии.
Свежие комментарии