Вице-премьер Алексей Кудрин пообещал ввести мониторинг за внешними займами госкомпаний и госкорпораций и «возможно, прибегнуть к ограничению их заимствований». Необходимость такой меры министр финансов объяснил тем, что часто пользуясь госгарантиями, «компании с госучастием не всегда чётко понимают все перспективы валютных рисков и эффективность вложений заёмных средств».
Как пояснил Slon.ru замминистра финансов Дмитрий Панкин, никаких критериев, по которым госкомпании могут запретить взять западный кредит, ещё не разработано, а ситуация с внешним долгом пока некритична. Но уже сейчас, теоретически, наложить вето на заем на внешнем рынке может правительство – через своего представителя в наблюдательном совете госкорпорации или в совете директоров госкомпании.
Все эти соображения и пожелания уже были высказаны много лет назад. Но те же представители государства в набсоветах и советах директоров заблокировали займы госкомпаний лишь считанное число раз. За это время экономика пережила бум, связанный именно с притоком дешёвых заёмных денег, и напрямую связанный с этими деньгами кризис.
Но Кудрин, как обычно, настроен решительно. Другие ведомства тоже, как и всегда, не отрицают наличия проблемы.
Но ограничить займы госкомпаний Кудрину никто не позволит – в очередной уже раз. Слишком много денег нужно газовикам, нефтяникам, энергетикам, атомщикам, железнодорожникам, а также «Сбербанку», ВТБ, ВЭБу. Сила чиновников, представляющих интересы всех этих госкорпораций в правительстве, значительно превышает возможности Минфина и ЦБ.
7 ЛЕТ БОРЬБЫ С ЗАЙМАМИ
Идея уже стала для Кудрина навязчивой – она существует ровно столько, сколько рост экономики страны основывается на внешних займах крупных компаний. В середине 2000-х Россия досрочно погасила большую часть своего госдолга (с ним, во многом, был связан кризис 1998 года), но он был быстро замещён долгом корпоративным.
Впервые Кудрин заговорил об опасности этого замещения и необходимости контроля над корпоративными внешними займами ещё 7 лет назад, в 2002 г., – тогда ведомство собиралось контролировать привлечение средств за рубежом как для частных, так и для государственных компаний.
В 2003 г. была одержана первая победа: совет директоров «Транснефти» не одобрил зарубежный кредит, и компания заняла у российских банков. Но сразу после этого Кудрин уточнил, что никаких ограничений по внешним займам никто вводить не собирается. И компании пустились во все тяжкие.
В 2005 г. за год за рубежом российские госкомпании заняли более $30 млрд., и обеспокоенный этим обстоятельством Кудрин предложил ограничить привлечение внешних займов (заменив их на внутрироссийские). Предложение не нашло поддержки у большинства ведомств, в том числе и у Минэкономразвития. Оно действительно выглядело несколько утопичным: на внутреннем рынке нельзя было занять столько, сколько требовалось гигантам госкапитализма, не говоря уже про цены заимствований.
Ещё раз претворить свою идею в жизнь Кудрин попытался в январе 2008 г., когда наша экономическая модель, целиком построенная на внешних займах компаний, уже неслась на всех парах к кризису. Кудрин был согласен и на более мягкий вариант контроля – рекомендации вместо ограничений – и вновь безуспешно.
Аргументы Кудрина не изменились: кризис прошёл, старая экономическая модель может вернуться, а вместе с ней и все связанные с ней проблемы.
Каждый привлечённый компанией кредит, размещение за границей акций или облигаций – это приток капитала. Он вызывает укрепление рубля. Если ЦБ пытается не допустить рост его курса – а этого периодически требует от него правительство, то ему приходится скупать валюту в резервы, увеличивая тем самым денежную массу. В результате растёт инфляция, обесцениваются бюджетные выплаты. Наконец, перегреваются все рынки – и ценных бумаг, и недвижимости.
ГОСКОРПОРАЦИИ – ГРУППА РИСКА
Незадолго перед кризисом ЦБ выделило в отдельную категорию самых активных (но не самых проблемных) должников – госкорпорации. Они занимают, в основном, вне страны, поскольку аппетитов «Газпрома», «Роснефти» и др. внутренний рынок удовлетворить по-прежнему не может физически.
Долг госкомпаний и госбанков (к ним ЦБ относит корпорации, где доля государства и ЦБ превышает 50%) уже к началу 2007 г. достиг $88,5 млрд. ЦБ и Минфин не могли не встревожиться: это было уже 28,3% тогдашнего долга, и он очень быстро рос. К июлю 2008 г., когда российские власти ещё не осознавали, что кризис не обойдёт нашу страну стороной, госкомпаниям удалось нарастить задолженность почти вдвое. Она достигла $159,2 млрд. Впрочем, частные заёмщики были не менее беспечны, и доля госкорпораций в суммарном долге выросла всего до 29,7%.
Когда разразился кризис, компании и банки, опасаясь девальвации, которая должна была резко увеличить стоимость обслуживания долга, стали пытаться погасить кредиты и, насколько возможно, заменить внешний долг внутренним. Правительство и ЦБ этому помогали, выделив деньги ВЭБу и другим госбанкам и сделав девальвацию «плавной».
Тем не менее, заменить внешний кредит внутренним на выгодных условиях было и остаётся задачей нетривиальной.
В её решении госкомпании проявили недюжинное мастерство. За 12 месяцев по 1 июля этого года (более поздних данных пока нет) долг госкомпаний уменьшился до $125,8 млрд., то есть на 21%. За то же время частным компаниям удалось снизить долг всего на 8,6%. Эта разница (2,5-кратная!) показывает не только то, что банки считают более надёжными заёмщиками, к примеру, «Транснефть» и «Роснефть», чем «Евросеть» и «Балтику». Лоббистский ресурс госзаёмщиков оказался несопоставимо сильнее.
Борьба за возможность перезанять деньги была нешуточной. Даже «Металлоинвесту» (Алишер Усманов) Сбербанк отказался пролонгировать кредит, и тому пришлось занимать у ВТБ. После этой истории президент Дмитрий Медведев очень жёстко реагировал на жалобы бизнесменов, что, мол, «Сбер» не хочет выдавать им кредиты.
ОБЩИЙ ДОЛГ
При том, что все признают пагубность слишком быстрого наращивания компаниями внешних займов перед кризисом, сам по себе размер совокупного российского внешнего долга далёк от критического уровня. На 1 октября он составлял $487,4 млрд. Это всего лишь примерно порядка 38,3% нашего ВВП.
Разумеется, долг был бы гораздо выше, если бы не кризис – сейчас он на уровне зимы – весны 2008 г. Максимума суммарный долг достигал осенью прошлого года ($548 млрд.), с тех пор компаниям пришлось выплатить порядка $100 млрд. Но с весны 2009 ситуация для заёмщиков немного улучшилась – накачка ликвидности, предпринятая всеми нацбанками мира, сделала своё дело. И долг снова вырос (за последние полгода – на $40,5 млрд.).
ЧТО ТРЕВОЖИТ МИНФИН
Казалось бы, раз совокупный долг невелик, никакого потока займов, подобного предкризисному, не наблюдается, Кудрину не стоило бы тревожиться. Но ситуация может очень быстро измениться.
Сейчас внешний рынок заимствований практически закрыт. Денег у банков много, но они ещё не понимают, сколько продлится кризис, кто его переживёт, кого и по каким ставкам можно кредитовать.
Как только рынок откроется, госкомпании будут первыми, кто на него выйдет, говорит аналитик «Банка Москвы» Егор Фёдоров: «Там они чувствуют себя гораздо более комфортно». Внутренний рынок для госкомпаний слишком мал.
В этом году «Российские железные дороги» разместили внутри страны облигаций на 160 млрд руб., «Транснефть» – на 135 млрд, а «Атомэнергопром» – на 60 млрд. Это около трети внутреннего рынка облигаций – он далеко не резиновый. Наконец, процентные ставки даже лучших бумаг на внутреннем рынке – около 11%, а для евробондов, выпущенных российскими компаниями, доходность выше 10% – экзотика (норма – 8-9%).
Пока госкомпании скромничают, выжидают и рассчитывают на худшее. Например, одобренный правлением компании бюджет «Газпрома» на год предусматривает жалкие 90 млрд. заимствований. Это в 3,4 раза меньше, чем «Газпром» должен занять в этом очень сложном для заёмщиков году. Но цена несвойственной газовикам осторожности с займами – более поздний ввод в эксплуатацию новых месторождений и двукратное сокращение планов по приобретению новых бизнесов и совместных проектов с другими компаниями. Очевидно, что при улучшении ситуации на рынках капитала концерн откажется от ложной скромности, ускорив реализацию дорогостоящих проектов.
Улучшения ситуации на внешних рынках ждёт и «Газпром нефть». Чтобы профинансировать в будущем году инвестиционную программу, ей, возможно, придётся прибегнуть к вторичному размещению (SPO) 15 – 20% акций. Ещё меньше ясности с тем, на какие деньги будут реализовываться многочисленные проекты в энергетике. Если рынки капитала оживут, все эти компании будут в числе первых заёмщиков, которые смогут воспользоваться плодами кредитного ралли.
ПО МОТИВАМ КУДРИНА
Коллеги вице-премьера отреагировали на его пламенные речи холодно. Мониторинг всех корпоративных долгов – идея хорошая, ответила вчера Кудрину министр экономразвития Эльвира Набиуллина. Но об ограничении внешних заимствований речь не идёт, заверила она: «У нас таких дешёвых и длинных денег не так много».
Сотрудник Минэкономразвития пояснил : в ведомстве не видят разницы между займами государственных и частных компаний – в случае чего последние тоже прибегут за помощью к правительству. Поэтому наблюдение должно вестись за условиям иностранных займов любой российской компании.
Впрочем, есть и куда более радикальные предложения, чем даже у Минфина. В конце октября начальник департамента операций на финансовых рынках ЦБ Сергей Швецов предложил снизить предельную ставку по валютным кредитам, которую можно относить на расходы (уменьшая налогооблагаемую базу) c 15% до 3% .
А бывший директор департамента внешнего долга Андрей Черепанов считает , что займы госкомпаний и госкорпораций и вовсе должны утверждаться парламентом, ведь невыполнение обязательств по такому кредиту автоматически перекладывает обязательства на государство, а значит, целесообразность привлечения таких средств должна быть одобрена на всех уровнях.
24 декабря 2009 г.
Свежие комментарии