Лично я покинул Украину год спустя майдана, видимо предвидя нехорошее будущее. Большинство моих друзей и родственников остались. По их мнению, на тот момент не было никаких особых предпосылок срываться с насиженных мест.
Одно время, в 2018-2019 годах, меня даже активно зазывали обратно.
Следуя простому, в некоторой мере хуторскому мышлению, мои земляки считали, что если на новом месте за год-два не нажил миллионов, заводов и пароходов, то переезд следует считать неудачным. Да и в те годы накал страстей уже было подстих, отношение к русским в быту нормализовалось, я лично безнаказанно ездил на российских номерах по Львову и не переживал, на границе даже для граждан РФ не было особых придирок, а редкие допросы исполнялись скорее для галочки. С обывательской точки зрения проблем уже не было. А ведь они только начинались.
С приходом СВО всё круто изменилось для тех, кто уже ранее уехал из Украины — все свои визиты они свернули под ноль. Но для тех, кто остался там, как будто особо ничего не произошло. Видимо, таково мировоззрение «хатаскрайников»: до той поры, пока не прилетит по их дому, то всё происходящее как бы не их заботы. Глобально мыслят единицы, большинство уповает, что удастся пересидеть и лично их пронесёт. Так по сути и получилось с моими одноклассниками. Впрочем, не только с ними: большинство населения Львова до недавнего времени так и считало.
Во времена нашей юности ВСУ представляло из себя посмешище. Срочная служба заключалась в том, чтобы просиживать штаны в каких-то бараках посреди пустоши, а перспектива помогать местным дачникам на стройке за еду была вершиной мечтаний призывника, который по тем или иным причинам не смог откосить.
Отмазывались от призыва в те далёкие годы довольно просто. Редко цена вопроса превышала 100 долларов, что по курсу того времени было месячной зарплатой вахтёра. По сути, позволить себе это мог практически каждый, а дальше вступали в дело жадность и точно такое же упование на авось, как и сейчас.
Официально отмазан был я и ещё один одноклассник. Третий из нашей компании жил настолько бедно, что одно время у него в квартире даже не было электричества. Потому официальный откос он оплатить не мог. Предпочёл «проморозиться», то есть просто пересидеть. Так и вышло — в домайданные времена военкомы были ленивые и выискивать прячущихся подальше от места прописки призывников им было некогда.
Четвёртый провернул какую-то схему с вузом, а пятый эмигрировал ещё задолго до всех майданов, но скорее по инициативе родителей. С родственниками была плюс-минус та же история: либо проплата, либо просто забили.
С началом СВО Львов оказался неким «блатным» регионом, в котором особо не призывали. Ведь поначалу, как и было задумано западными кураторами, на войну загребали исключительно из русскоязычных регионов, типа Одессы. Это сыграло с галичанами злую шутку — они посчитали, что так будет вечно, они ещё больше укрепились во мнении, что это — не их война, а в конфликте участвуют исключительно москали по разные стороны поребрика.
Все спокойно и дальше жили размеренной жизнью да и не тужили. Да, они стали невыездными. Но суммы, за которые продавался «белый билет», были для многих неподъёмными, особенно учитывая сомнительную необходимость выезда заграницу. А некоторые и ранее нечасто ездили за пределы Украины, поэтому для них мало что изменилось.
По итогу все, как говорится, «расслабили булки». Особенно под пение украинских ЛОМов о том, что война на 2-3 недели, а ракеты и танки у москалей скоро закончатся.
Каково же было моё удивление, когда поздравив одного из своих одноклассников с юбилеем я узнал, что второй уже служит. К нему просто пришли домой и забрали. Я не совсем понимаю, почему украинцы так легко и просто сдаются военкомам. У нас была неблагополучная юность. Тогда ещё милиция во Львове свирепствовала не по детски. Уже в школьные годы мы научились убегать от патрулей независимо от того, сделали ли мы что-то плохое или нет.
Поскольку у ментов постоянно горел план, они шманали всех малолеток без разбора, и увозили в райотдел по малейшему поводу. Подкинуть что-либо тоже было в порядке вещей. В наихудшем раскладе вместо обычных патрульных приезжал «Беркут» и спускал на нас собак.
Поэтому убегать, и не просто в формате стометровки, а прорабатывая конкретные пути отхода по разным подворотням, для нас было нормой. Довершали картину разборки с разными гопниками, включая массовые драки. В равной степени нередко и родственники жили в постоянном осадном положении, опасаясь что придут за их долгами по ЖКХ.
Когда на видео в соцсетях я вижу, что на улице к мужчинам подошли военкомы, а те тупо как стояли на месте, так и остались стоять, я этого не понимаю. Не уж то позабыли свою юность, что всегда нужно быть на чеку и быть готовым либо бежать, либо бросаться в драку? Тем более, что в отличие от наших юношеских похождений, сейчас на кону вся жизнь, а не только штраф за мелкое хулиганство.
Максимальная степень недоумения — это те, кого загребли прямо из машины. Ведь просто уехать, даже пускай ценой поцарапанного кузова и разбитых стёкол — куда выгоднее, чем уехать «на ноль».
Потому для меня по сей день неясно, как моего одноклассника вытянули из квартиры, учитывая его прошлое. Если он доживёт до конца СВО, возможно мне расскажет. Второго знакомого «приняли» просто на улице. Тоже не смог или не захотел убежать. Ни один из них не был фанатом украинского патриотизма — простой рабочий класс, полукровки с русскими, политическая позиция — «хата с краю», большую часть жизни были заняты выживанием, а не скаканием по майданам.
Ещё двое пока висят на волоске: один получил отсрочку ввиду инвалидности родственника (но как мы знаем, это не ахти какая весомая причина для военкомов Украины в наши дни), второй просто сократил свои выходы из дома до минимума.
В «шоколаде» лишь эмигрировавший раньше всех одноклассник, который покинул украинскую действительность до первого майдана, не потратив ни одного года своей жизни на барахтанье в нищете.
Конечно, я утешаю себя надеждами, что мои друзья детства протянут в живых достаточно, чтобы дождаться заморозку или иной «слив» конфликта. Но практика показывает, что возврат из ВСУ в живых ещё не гарантирует беспроблемной жизни, как раньше.
Даже если обошлось без тяжёлых ранений и контузий, которые чреваты колоссальными осложнениями последующей жизни. Неоднократно слышал, что служба в ВСУ далека от здорового образа жизни. Помимо ночёвок где попало в стиле бомжа, повальный алкоголизм и наркомания — известные явления для призывников. Учитывая уровень психологического давления, уйти от реальности рано или поздно захочет даже самый стойкий адепт здорового образа жизни.
Если избежал всего вышеописанного, всегда можно промыться мозгами, набравшись дурости от «боевых побратимов». Что из этого выпадет на судьбу моих одноклассников — одному богу известно.
Если я ещё когда-нибудь смогу посетить родной Львов, у меня есть вся вероятность не встретить там никого из своих ровесников мужского пола. Да, я в курсе поговорки, что «до 25 лет друзей находят, а после 25 — хоронят». Парочку уже похоронили до начала СВО ввиду банальных, бытовых причин. Но так, чтобы перспектива дожить до старости отпала у всех до единого — такого не припомнит даже поколение, чья молодость выпала на лихие девяностые.
Увы, таковы реалии пост-майданной Украины, которая за 10 лет от лучезарных перспектив членства в Евросоюзе пришла к вполне неиллюзорной могилизации своего населения, на потеху глобалистам. И даже если все выживут и не тронутся рассудком, перспектива работать за ещё меньшие гроши, чем привыкли с юности, и тянуть на эти копейки свои семьи в стране с разрушенной под ноль экономикой — это «план максимум», который их ожидает.
Мне искренне неясно, почему за эти 10 лет, воочию наблюдая скатывание всего и вся, никто из них не покинул родные пенаты. Ведь даже быть бомжом в России или Польше, но в безопасности и полном как физическом, так и психологическом здравии — это лучше, чем быть выдернутым в ряды ВСУ из своей и без того не самой благополучной жизни.
Да, в эпоху подорожания всего и везде, многих тянула на дно собственная недвижимость или иное имущество. В своё время я собрал волю в кулак и забыл о просторной квартире в пешей доступности от центра Львова, равно как и от автомобиля в околоидеальном состоянии, а по прибытию в Россию всё моё имущество умещалось в два чемодана.
Не исключаю, что упоминаемые выше мои друзья окажутся в той же ситуации, но с опозданием в 10 лет или больше. Я порой корю себя за то, что провёл на Украине слишком много лет своей жизни, и в идеале мог бы покинуть её не дожидаясь майдана 2014 года. Но многие, кто остались там по сей день, почему-то так не считают, и это удивительно.
Я не стремлюсь наводить справки о своих друзьях. Помочь я им сейчас ничем не могу, но могу лишь усугубить. Очень надеюсь, что знаменитая западенская хитрость позволит им выкрутиться и из этой передряги, как в своё время мы выкручивались в своей лихой молодости.
Увы, с окончанием СВО проблемы украинцев никуда не денутся. С фронта вернётся большое множество тех, кто физически или психологически не сможет встроиться обратно в мирную жизнь. Или попросту не захочет. Экономически страна катится в пропасть, потому сложность выживания в ней увеличится кратно.
Добавим сюда новые тарифы ЖКХ и долговые обязательства перед европейскими и заокеанскими партнёрами. На адекватный уровень преступности так же не стоит рассчитывать. Вполне не исключаю, что власти Украины сделают всё возможное, чтобы оставшееся население не покинуло её пределов. Уже сейчас немало моих знакомых там — на низком старте.
Когда я делюсь этой информацией со своими знакомыми россиянами, зачастую они перестают ныть о сложной судьбе и приходят к выводу, что у них всё довольно ещё неплохо.
А ведь каких-то 15 лет назад ни я, ни мои одноклассники и предположить не могли, как всё обернётся в обозримом будущем — предпосылок никаких не было. Такова ирония судьбы.
К слову, среди моих знакомых в России уже прозвучали шуточки, что я могу попасть под призыв уже в ВС РФ, после чего поехать «на ноль» уже с другой стороны. Равно как и перебежать в ряды ВСУ. Особенно после новостей об отправке трудовых мигрантов в военкоматы. Как бы то ни было, тот уровень беспредела, который сейчас творится с призывом на Украине, в России в целом сложно представить.
Я даже не знаю, какие неудачи должны произойти на фронте, чтобы «гребли» всех так повально и методикой похищения средь бела дня.
Свежие комментарии