Тревожный звук тишины... Опять о наступлении ВСУ

Все чаще и чаще в прессе возникает вопрос о том, почему наши ВКС не наносят удары по позициям ВСУ на различных участках фронта. Лично для меня совершенно понятно, что те, кто ставит вопрос именно так, чаще всего из «победителей», т. е. тех, кто уже разгромил ВСУ, предотвратил наступление хохлов и теперь решает, какой город будем брать первым.

Причем «завернуто» все красиво. Российские ВКС не наносят удары по частям и подразделениям ВСУ на ЛБС просто потому, что украинские солдаты прячутся в городах.

А мы из гуманитарных соображений вынуждены использовать высокоточные бомбы и ракеты. Что существенно уменьшает эффект от бомбардировок.

Те же части и подразделения украинских ВС, что находятся на ЛБС, мы держим под огневым контролем наших артиллеристов. Именно этим и объясняют тот факт, что в целом на линии боевого соприкосновения не происходит каких-то серьезных действий.

Стороны локально проводят тактические операции, направленные чаще всего на захват какого-то опорника или каких-то позиций. Увы, но во многом такое мнение основано на чувствах и опыте прежних боев. Это понятно.

О Мариуполе или Бахмуте знают все. Именно оттуда такое мнение. Для хохлов нет моральных границ, значит – будут действовать так и в других районах. Только вот с логикой такое мнение не дружит. Мы говорим о наступлении, а подразумеваем оборону.

А ведь те бригады, что подготовлены для наступления, никуда не делись. Они есть и готовы наступать. И сидят они не в теплых и комфортных «зимних квартирах», а в ближайшем тылу ВСУ. Буквально в одном переходе от ЛБС.

И расположены они по всем правилам военной науки. Они рассредоточены, а не сконцентрированы в каких-то местах. Да, какие-то подразделения находятся в населенных пунктах, но это лишь часть основных сил.

Почему мы не бомбим будущих «наступателей»?

Любой артиллерист или летчик знает, что существуют различные типы целей. Соответственно, для уничтожения таких целей применяются различные боеприпасы. Если внимательно читать сводки от МО РФ, то можно заметить уже почти традиционную фразу – «нанесли удар высокоточным оружием».

Мы прекрасно знаем, где и сколько украинских войск находится сегодня. Например, численность группировки на бахмутском направлении порядка 80 тысяч человек. В это же время на запорожском – всего 40 тысяч человек.

Знаем мы и о других, пока нас касающихся условно, направлениях. Опять же, к примеру, на приднестровском. Так что целей, если будет необходимость и возможность их бить, достаточно. Но есть один очень существенный вопрос.

Те, кто читал наш материал о первом этапе стратегического наступления, знают, что главной задачей этого этапа является выявление слабых мест в обороне противника и прорыве именно в этом месте. Увы, для ВСУ, эта задача выполнена не была. Более того, противник «разменял» укрепрайон в городе Бахмут на несколько километров полей. В других местах ВСУ вынуждены были уползти на ранее занимаемые позиции.

Так что, на сегодня сомнительно, что Генштаб ВСУ принял окончательное решение о месте начала наступления. Даже несмотря на заявление Зеленского. То, что весной этого года украинцы намеревались повторить вариант, уже использованный осенью прошлого года, понятно.

Несколько ударов с разных направлений, паническая переброска российских частей на «главное направление» и удар в другом месте. Не срослось. Нервы у наших генералов оказались крепкими.

Вернемся к целям.

Высокоточное оружие используется для уничтожения точечных целей. Именно такими целями являются склады, расположения воинских частей, военные заводы и ремонтные мастерские, мосты, железнодорожные узлы и прочее. Что мы сегодня и делаем. Уменьшая возможности логистики и дополнительного наращивания сил на каких-то направлениях.

Вместе с тем те, кто внимательно читает военкоров из зоны СВО, замечали и другие сообщения, иногда проскакивающие там. Что-то вроде: «изготовившиеся к атаке украинские подразделения были вовремя замечены нашей разведкой и уничтожены ударами артиллерии и авиации»…

Те, кто «умеет читать», прекрасно понимают, что это и есть те самые удары по другому типу целей. По площадям, по площадным целям, коими являются скопления живой силы и техники противника.

Это не гуманизм, хотя можно и об этом поговорить, это обычный закон войны. Уничтожение противника «в поле» требует гораздо меньших затрат сил и средств, чем уничтожение в населенных пунктах…

Этот вариант действий тоже не вновь изобретенный. Это уже многими забытое «вчера». Наши войска примерно так же действовали при отходе из Херсона. ВСУ примерно так же действуют при отходе от своих опорников в Донецкой и Луганской областях. Дороги предварительно минируются и пристреливаются. А потом артиллерия работает очень даже эффективно.

Что дальше?

В который уже раз пишу одно и то же. Военную машину, если она запущена, остановить почти невозможно. Украинское наступление будет. И та тишина, на которую многие жалуются, на самом деле далеко не тишина. Это время, когда на отдельных участках ЛБС идут жесточайшие бои. Повторю, жесточайшие бои!

Разведка обеих сторон работает по полной программе. Диверсанты тоже. Стрелковые и танковые подразделения проводят разведку боем постоянно. На том же херсонском направлении сконцентрировано огромное количество плавсредств для быстрой переправы бронетехники на левый берег. Образно говоря, как пишут в титрах кинофильмов – «звучит тревожная музыка».

Опять же, повторюсь, я считаю, что основной удар будет нанесен именно на юге. Не там, где сейчас находится основная часть сил ВСУ, а там, где расстояния короче и возможности быстрого пополнения наступающих живой силой и вооружением выше. Побережье дает такую возможность. Даже при том, что Черноморский флот России постарается перекрыть этот логистический путь. Украина давно уже обладает довольно эффективными противокорабельными ракетами.

Возникает вопрос о том, насколько ВСУ смогут продвинуться?

Точного ответа у меня нет. Слишком много составляющих, которые не помогают, а скорее мешают анализу. Да и не важно это по большому счету.

ЛБС на любой войне – это не константа, а постоянно изменяющаяся величина. Для СВО вообще характерны такие изменения. Опять же, благодаря Мариуполю и Бахмуту. Сто метров туда, сто метров сюда…

У меня совершенно новое ощущение складывается. Кстати, примерно такие же ощущения я чувствую в интервью участников СВО. Хотя многие его пока не могут сформулировать. Это то самое желание идти вперед, которое возникает перед наступлением. Когда ноги зудят, глаза смотрят вдаль, когда тело хочет боя.

Готовясь к обороне, мы планируем наступать! Причем наступать так, чтобы к концу летней кампании освободить большую часть Левобережья. Предпосылки к этому есть. Остается сохранить потенциал армии. Сберечь личный состав и вооружение в ходе оборонительных боев.

К этой же мысли меня подталкивают и действия тех же музыкантов и других подразделений, прославившихся именно как штурмовые. Использовать штурмовиков для обороны крайне расточительно, пусть отдыхают и «зализывают раны».

Люди крепче металла, но все равно возможности людей ограничены. А вот тогда, когда настанет время идти вперед, эти люди очень даже пригодятся. Именно те, кто умеет брать города, и понадобятся...