Писатель и публицист Платон Беседин – в авторской колонке для «ПолитНавигатора» о том, чего на самом деле стоит российская оппозиция.
Михаил Ефремов – актёр, пьяным устроивший ДТП, в результате которого погиб доставщик еды Сергей Захаров, – продолжает делать одно странное заявление за другим. И если порознь друг от друга они, эти заявления, смотрятся настороженно-нервно, то вот вместе складываются в определённую мозаику.
Ранее, напомню, Ефремов сказал, что готов усыновить детей Захарова. Теперь же актёр признался чуть ли не в любви к Владимиру Путину. «Где я и где политика? – так говорит Ефремов. – Я не имею отношения к оппозиции, не имею отношения к политике. Ничего не имею против личности Путина. Почему я должен плохо относиться к человеку, который нас кормит – нас, людей искусства, деятелей кино. Ведь все мы помним, в каком упадке была культура раньше».
Это практически, как говорили в старину, полное разоблачение. Или каминг-аут, как сказали бы сейчас. Ведь раньше Ефремов выдвигался той самой оппозицией на роль едва ли не светоча России, морального авторитета, совести нации. Да и его заявления относительно положения дел в стране вполне этому образу соответствовали. Плюс оппозиционные, если так можно выразиться, проекты – вроде «Гражданина Поэта», сделанного актёром совместно с поэтами Дмитрием Быковым и Орлушей.
В общем, Ефремов переметнулся с одной стороны силы на другую. Что бы он там ни вещал.
Очевидно, что подтолкнул его к этому страх. Это ведь не дело Серебренникова о хищении – тут вождение в нетрезвом виде и, как следствие, убийство человека. Можно отхватить реальный срок. И Ефремов того боится. Слова об усыновлении – из той же серии. Всё это выглядит несколько трусливо, но – логично.
Однако, как известно, не отрекаются любя. И одна из причин такого поведения Ефремова – то, что условная российская оппозиция и условная либеральная общественность (подчёркиваю, что «условные») ждали от актёра несколько иного поведения. Они хотели слепить из Михаила Олеговича узника совести в мордорских застенках, но – не вышло.
Хотя раньше методология эта подчас успешно работала – неважно, как потом складывалась судьба «узников». Солженицын, например, сделал, что называется, всех.
Впрочем, где Александр Исаевич, а где Михаил Олегович? Последний сломался не просто быстро, а катастрофически быстро. Сдулся – несите другого.
Есть кто на примете? Ну там, Дудь, например. И это говорит много о том, сколь на самом деле бесстрашны «отважные борцы с режимом» в России. Стоит их отлучить от кормушки – и начинается вой. Стоит потребовать жить по закону – и опять вой.
Не ждите Солженицына, не ждите Лимонова, не ждите Шаламова – новые «революционеры» стухают, скисают и сдуваются быстро. Они вообще чудовищно примитивны, слабы и трусливы. Всё, что могут – исключительно гадить. И предать могут при первом же шухере.
Снимает ли это опасность? Наоборот. Оппозиционеры (речь не обо всех, безусловно – и в слово это я вкладываю не фактический смысл) насколько «отважны», настолько и подлы, а потому привыкли использовать других – класть их под танки. Чаще всего, тех, кого называют «они же дети». Вот этих детей и швыряют на заклание, чтобы нацедить побольше крови. Опробованный метод.
Верить таким трусам и подлецам – себя не уважать. Впрочем, нет, хуже – себя подставлять. Это не «воины света» – это пигмеи, толпящиеся у супермаркета, где раздают грантовые печенюшки.
Москва, Платон Беседин
Ефремов отрёкся от оппозиции и попросил прощения у Путина:
Свежие комментарии