Как умирают авторитеты. Анатолий Шарий

"В новой стране, независимой Украине я получил то, о чем мечтал. Свобода слова здесь реальность".

"Моя страна постепенно, иногда мучительно обретает все черты европейского государства"

"Мы, как можем, защищаем уже ставшее для нас привычным Чудо свободы слова, свободы мысли, свободы сомнений".

"Мы мечтаем стать полноправными европейцами".

Конечно же, он не забыл рассказать о лагерном прошлом, нимало не проводя аналогий с сегодняшней "свободной и свободой слова", в которой лагеря забиты теми, кто "говорил не то, что надо".

Мы общались с Семеном Фишелевичем один раз. Он показался мне поразительно честным человеком, человеком, который не будет делать того, что считает несправедливым.

При этом, без сомнения, я видел, что он живет прошлым больше, чем будущим. Вечный диссидент. Но вечный ПРОШЛЫЙ диссидент.

Этот человек мог бы, пользуясь своим реноме спокойного интеллектуала, выступать против войны, в которой украинцы убивают украинцев.

Этот человек мог бы говорить правду, опять-таки, пользуясь своей репутацией и в немалой степени происхождением.

Он мог бы видеть рогулье, пришедшее во власть. Он мог бы осуждать наци.

Вместо этого Семен Фишелевич Глузман превратился в абсолютный ноль, который несет абсолютную ахинею о свободах в государстве, где ежедневно ловят "российских шпионов" и выпрашивает какие-то "ценности", хотя, по сути, вся просьба к голландцам сводится к "пожалуйста, разрешите нам покупать ваш сыр".

Почему он стал таким? Потому что в нем живет страх. Этот страх вечен. Страх ночного звонка в дверь. Потому он прогнулся.

Но при этом, в ужасе возможности этого звонка, он делает все, чтобы подмахнуть власти, которая по размаху репрессий уже всерьез превосходит ту власть, которая когда-то его закрыла.

То есть, он просто трус. Престарелый дрожащий трус.

Так умирают авторитеты. RIP

Анатолий Шарий: https://www.facebook.com/anatolijsharij?fref=nf