Как либерал стал кремлевским пропагандистом

Персона костромича Руслана Лебусова, получившего политическое убежище в Нидерландах, занимает меня примерно так же, как персона Петра Павленского. Эти люди — живые иллюстрации того, что российские порядки по сравнению с европейскими не так уж и плохи. А в чем-то даже гуманнее.




Я пытался найти информацию о том, как сложилась судьба этого парня, после того как он начал бороться со своими обидчиками (во всяком случае, он их таковыми считает) — медиками и преподавателями университета. То есть, по российской привычке стал их поносить в Фейсбуке и устраивать пикеты.

Вскоре ему был вынесен запрет упоминать название учебного заведения, а также ряд фамилий. Руслан, опять же, по российской привычке на вердикт внимания не обратил. После чего ранним утром к дому, где он живет, приехали семеро омоновцев на трех машинах, полностью экипированных и вооруженных, выбили дверь квартиры, приставили к голове пистолет, заломили руки, чуть не вывихнув плечо, заковали в наручники и увезли в обезьянник.

А вот что случилось дальше, я точно не знаю. Известно, что против него было возбуждено семь уголовных дел, в мае прошлого года состоялся суд, на котором некоторые обвинения были сняты. Следующее заседание должно было состояться в сентябре, но информации о том, чем оно закончилось, мне найти не удалось. Может, кому-то повезет больше.

По-моему, какой-то условный срок он получил — за клевету и преследование преподавателей и медиков. И, наученный горьким опытом, больше не произносит их фамилии вслух, не пишет в соцсетях.

В процессе поиска я посмотрел несколько роликов с участием Руслана, из которых стало более-менее понятно, что он за человек и как трансформировались его убеждения за шесть лет жизни в Голландии. Видео «Велика ли разница между Голландией и Россией?» (в конце поста) — одно из них.

Кое-что с моей точки зрения интересное я застенграфировал, чуть подредактировав (убрал повторы).

11м 20с, Руслан:

— Я высказывал свою точку зрения. Я имею право по голландским законам (на бумаге) высказать свою точку зрения против, допустим, гомосексуалистов, против педофилов, против политики факультета, где я учился. Много против чего. Это мое право, понимаете? Право в демократической стране. А фактически-то этого права я лишен. Это гомодиктатура.

14м 40с, Руслан:

— Я считал, что Голландия — свободная демократическая страна. Как либерал убежденный. Я не скрываю: я был убежденный либерал, я был не против каких-то там гендерных экспериментов, подписывал петицию в защиту каких-то гей-активистов… Я был абсолютный либерал, как все. Я не пропускал ни одного выпуска «Эха Москвы» с Шендеровичем, с Каспаровым, моим кумиром (я был каспаровец по убеждениям своим в то время), с Немцовым покойным. То есть, это были мои политические кумиры. Вполне логично, что я уехал сюда. Нашел ли я здесь свободу? Да нет, конечно. Я попал из одной диктатуры в другую. Я попал из диктатуры путинской, гэбэшной, полицейской, ментовской в гомодиктатуру.

Я всегда простой эксперимент предлагаю голландцам, которые пытаются со мной спорить и доказывать, что это не так. Я им всегда предлагаю: напишите у себя в Фейсбуке, в вашем аккаунте такую фразу, хотя бы на один день: «Я против гомосексуализма, потому что считаю, что гомосексуализм — это не норма, а извращение». Все голландцы отказываются проводить такой эксперимент. Кому бы я ни предлагал, а предлагал, наверное, доброй сотне человек, все отказываются проводить этот эксперимент. Я предложил провести этот эксперимент своему адвокату, которая мне прямо сказала, что если она это сделает, то окажется на моем месте.

20м 45с, Светлана:

— Руслан, вот ты когда рассказывал сейчас, как репрессивный аппарат Голландии борется с инакомыслящими, как с тобой он боролся, я мысленно вижу нашу российскую ситуацию. Примерно один к одному. Ну, может, у нас порезче, понаглее, попроще, как говорится, чем у вас. Все это понятно. Но меня, Руслан, знаешь, не покидает какая мысль? Вот эта история, которая произошла с тобой в Амстердаме, она ведь на руку Кремлю сыграла. Теперь у кремлевских пропагандистов есть возможность всех заткнуть: «А, вы Россию ругаете? А в самых демократических странах то же самое — лишнего не скажи». Вот что ты по этому поводу думаешь?

Руслан:

— Почему на руку Кремлю? Это так и есть. Если бы это было наоборот… Но на самом-то деле, так оно и есть. Я знаю, как прессуют здесь политических эмигрантов из России.

59м 00с, Светлана:

— Что хочу сказать... И зрители, и я тоже рассчитывали, конечно, больше позитивного все-таки услышать о Голландии. Но не получилось. Голландия в твоем изображении очень сильно оказалась похожей на Россию. Но, наверное, это так и есть, раз ты говоришь.

Руслан:

— Я не утверждаю, что здесь один негатив. Так же, как и в России — есть позитив, есть негатив. Ситуация сопоставима с российской.

Светлана:

— Руслан, наверное, это будет правильно, если мы следующую передачу сделаем… И мы расскажем… Потому что все равно про страну, которая предоставила тебе убежище, где ты учился в университете, где у тебя неплохое пособие, где ты имеешь возможность снимать неплохое жилье, сыт, одет... все-таки стране этой нужно сказать и какое-то спасибо. И давай в следующей передаче о светлых сторонах Голландии ты все-таки расскажешь. Хорошо?

Руслан:

— Я расскажу о светлых сторонах Голландии, но я все-таки что еще хочу сказать. Понимаете, вот вы так говорите… А у меня здесь забрали здоровье. Я был абсолютно здоровым человеком, который тренировался по три раза в день…

Светлана:

— А в России у тебя не забрали здоровье?

Руслан:

— Нет, в России у меня не забрали здоровье, в России я был абсолютно здоровым человеком. Здесь меня не лечат, здесь меня исключили из университетов, не дали учиться. Вот вы говорите, пособие платят. А что из этого пособия остается? Они все забирают, в долги меня загнали.

Светлана:

— Я думаю, ты отвык от реалий России.

Руслан:

— Нет, я не отвык от реалий России. Но для меня в Голландии больше негатива, чем позитива. Меня здесь не приняли, хотя я знаю язык, я интегрировался.

На самом деле, интересного в ролике больше, но простой стенограммой это не проиллюстрируешь. Руслан — это типичный активист, то есть, человек, который вообще не представляет и не желает знать, как функционирует государство. Любое. И неважно, кем он себя называет, либералом, как в прошлом, или русским националистом, как сегодня, — суть от этого не меняется.

На чисто обывательском, абсолютно дилетантском уровне он рассказывает об «ужасной» голландской медицине, которая «хуже, чем в России». Не представляя, как устроена система здравоохранения там и у нас. Диагностируя собственные недуги, требуя от докторов того, чего они не могут дать.

Я бы, может, и хотел поверить в более высокую квалификацию наших докторов по сравнению с голландскими, но меня не устраивает источник информации.

Он, как и все активисты, не представляет, как устроено правосудие. Поэтому ему не нравится ни наше, ни голландское. Но голландское хуже, потому что там не разрешают снимать происходящее на камеру. А Руслан собирался выложить видео судебной расправы над ним в интернет.

Политический беженец убежден в том, что сбежавший от процесса по «болотному делу» Александр Долматов не покончил с собой в роттердамской депортационной тюрьме, а был подло убит местными полицейскими. Примерно также они обвиняют во всех грехах «путинский режим».

Переубедить Руслана Лебусова невозможно — он и другие активисты живут в собственном мире, в стране чудовищ, с которыми они неистово борются. Большинство в России, но кто-то во Франции, Голландии или США. С собственными представлениями о морали, о нравственности, о том, что такое хорошо и что такое плохо.

Парадокс в том, что эти абсолютно асоциальные типы не могут жить вне государства. Потому что оно им должно.

Знаете, что меня больше всего поразило в его рассказе? История о том, как он получал статус политического беженца.

Он не просил, а требовал. Через суд. Сначала через первую инстанцию, потом через вышестоящую. И теперь не испытывает ни малейшей благодарности приютившей его стране, которая оказалась не такой идеальной, какой он ее представлял.

Руслан ни разу не задался простым вопросом: а почему, собственно, совершенно чужая страна обязана тебе платить довольно приличное пособие, предлагать бесплатные языковые курсы, помогать поступить в университет, сначала в один, потом во второй?

Активисты всегда точно знают, что им должно государство. Но никогда не задумываются над тем, что и самим неплохо что-нибудь дать в ответ.

Суть активизма — в борьбе за права при полном нежелании иметь хоть какие-нибудь обязанности. Если Руслан Лебусов так нагло стучит кулаком в Голландии, то представляете, какие завышенные требования у него и таких, как он, к родной стране — России?