Недоверие: политолог Александр Морозов об итогах 2021 года

В начале декабря в Вильнюсе прошел XI Форум свободной России. Впервые с начала пандемии мероприятие состоялось в офлайн-формате. В форуме приняли участие российские и белорусские оппозиционеры, активисты и общественные деятели из Украины, а также представители Литвы. В рамках форума прошла также Школа кадрового резерва Свободной России. Форум открылся дискуссией «Глобальные итоги 2021 года». Об итогах уходящего года и перспективах будущего Русская служба RFI поговорила с участником форума, политологом, научным сотрудником Карлова университета в Праге Александром Морозовым.

RFI: Александр, в первую очередь, какие впечатления у вас от форума? С одной стороны, все больше участников, с другой стороны, все меньше из России, так как все больше россиян оказывается сейчас в вынужденном изгнании. Может ли в этих условиях форум оставаться площадкой для встреч российской оппозиции?

Александр Морозов: По итогам двух дней я поговорил со многими участниками форума. И мои собственные ощущения, впечатления подтвердились. Все сказали, что форум произвел очень сильное впечатление. Во-первых, тематика самих панелей. Потому что здесь обсуждаются перспективы обновления мировой демократии, что очень важно для нас — россиян, белорусов. Поскольку от того, в состоянии ли демократия в мире усилиться, получить новое дыхание, от этого зависит их отношение и возможность сопротивления авторитарным режимам. Во-вторых, здесь очень много обсуждалось, что мы должны и можем сделать.

Сейчас мы видим, что европейские организации проявляют огромную солидарность и в отношении белорусов, и в отношении россиян, которые бегут из страны под большим давлением. И здесь от нас должны быть какие-то предложения, поскольку мир готов нам помочь, помочь тем людям, которые потеряли страну и должны делать новый жизненный выбор. Речь идет не только об отдельных людях, но и об институциях. Из страны бегут целые медиа, например, редакция The Insider, или такие организации как у известного адвоката Ивана Павлова — его «Команда 29».

Кроме прочего, важное событие этого форума — здесь после долгого перерыва встретились Гарри Каспаров и Михаил Ходорковский. Это довольно символично, поскольку для всех, кто находится за пределами страны, довольно важно, чтобы представители разных — и образовательных, и культурных, и политических российских организаций за пределами страны — чтобы они находились в постоянном режиме доброжелательного общения.

В этой связи можно вспомнить, как многие, комментируя решение Навального вернуться в Россию, говорили, что в этом нет смысла, и лучше ему было бы остаться в Берлине, но на свободе. Как вы считаете, не было бы более полезным для российской демократии, если бы Навальный остался бы в эмиграции и присутствовал бы сейчас тоже на этом форуме?

Невозможно ответить на этот вопрос однозначно. Такие события не имеют какого-то обратного решения. Алексей Навальный принял это мужественное решение. И, открывая форум, я и многие другие говорили о том, что наши сердца вместе с российскими политзаключенными и вместе с политзаключенными Беларуси. Мы каждый день помним и об Алексее Навальном, и о Марии Колесниковой, и о многих-многих других, кто сейчас или в тюрьмах, или находится под угрозой тюремного заключения в России или Беларуси. На мой взгляд, решение Навального — оно из таких опасных решений, которые ставят человека в такое тяжелое положение. Трудно сказать, правильное это решение или нет. Не мне одобрять или не одобрять Навального. Я принимаю его выбор как выбор человека очень большого мужества. И мне кажется, все так это воспринимают.

Как вы сказали во вступительном слове, список политзаключенных все расширяется и расширяется. Сергей Гуриев упомянул опрос «Левада-центра» о том, что больше 50% граждан России боятся возвращения массовых репрессий. В таких условиях какие возможности для действия остаются у оппозиции?

Во-первых, надо сказать, что нет хорошего хода у политических, гражданских организаций, даже не только у оппозиции, а в целом у разных движений в России, таких как движение муниципальных депутатов или экологическое движение. У многих из них нет хорошего хода, когда власть настолько ощетинилась и исключает какие-либо формы диалога с этими организациями и людьми. Конечно, пугает то, что список «иностранных агентов» пополняется, список «нежелательных организаций» пополняется. А преследования уже касаются не только политических или гражданских активистов, но и обычных граждан, которые где-то поставили лайк или сделали репост. В этих условиях хорошего хода нет. Я не могу выступать с какой-то политической рекомендацией, что нужно делать тем, кто остался в стране. Мы все понимаем, что в такой ситуации действовать тяжело, если не сказать «невозможно».

Остаются те возможности, которые есть. Их немного. Первая состоит в том, что мы должны наращивать культурное давление. Культурное, я подчеркну. Потому что только за счет свободного голоса культуры, литературы, кино, можно показать фундаментальную разницу между миром несвободы и миром достоинства человека. Поэтому я очень рад, что, например, Дмитрий Быков участвовал в этом форуме. И не только об этом форуме идет речь. Мы видим, что деятели российской культуры под давлением покидают страну, даже не сталкиваясь с политическими репрессиями, а просто видя ухудшение атмосферы. В этом смысле на нашей стороне создается довольно большой такой круг людей, которые что-то делают, у них свои проекты, фестивали, издательства. И все это будет развиваться дальше. Второе, важное, что можно сделать сейчас — это все-таки построить работу с различными европейскими институциями — культурными, образовательными — так, чтобы голос свободной России был лучше слышен на европейских площадках. И многие из тех, кто здесь, на форуме, они этим занимаются.

Как раз говоря о возможных действиях, вы курируете Школу кадрового резерва Свободной России. Насколько сейчас в целом актуален этот проект, учитывая ситуацию с зачистками в российских университетах?

Совершенно верно, я именно поэтому и включился в этот проект, потому что убежден, что в такие времена как сейчас мы должны больше делать с точки зрения гражданского просвещения. Много молодых людей принимали участие в общественном движении в России и вынуждены были бежать. Им — 20, 25, 30 лет. И я думаю, что им необходимо гораздо глубже представлять себе и политическую философию, которая лежит в основе демократических обществ, и разные практики современных государств, и важно услышать, как развивается цифровизация в общественном плане. Поэтому Школа кадрового резерва — это правильная и хорошая идея. Она не одна такая за пределами страны.

Есть уже и другие подобные инициативы, есть прекрасные семинары, которые организует Жанна Немцова на базе Центра Бориса Немцова в Праге и другие подобные проекты. Я считаю, что образовательные площадки за пределами страны должны только расширяться. Надо подчеркнуть: наше время все-таки сетевое, онлайновое. И в этом смысле не так важно, где непосредственно локация. Люди имеют возможность присоединиться к образовательным программам, где бы они не находились, в любой точке мира. И поэтому мы с большим вниманием и интересом смотрим за Свободным университетом, который создан российскими профессорами, которые из-за ухудшения атмосферы оказались оттеснены из российских образовательных учреждений.

Плюс к этому, необычайно важная инициатива: в июне большая группа европейских интеллектуалов написала и подписала письмо о необходимости создания русскоязычного университета на территории Европы. Я не знаю, как будет развиваться эта идея, но то, что она очень ценная и важная, я нисколько не сомневаюсь, и хорошо, что в резолюции Европейского парламента она тоже упоминается как нечто, что в будущем может быть формой нашего сотрудничества с Евросоюзом.

Я бы хотел воспользоваться темой вашего круглого стола на форуме — глобальные итоги, и переадресовать вам ваш же вопрос экспертам. Что из событий этого года обладает значением для будущего?

Конечно, событий в 2021 году было много. Это исторический год. События драматические, затрагивающие всю мировую жизнь. Но для нас, конечно, важнее всего события, происходящие в нашем регионе. То есть то, что произошло в 2021 году здесь, на границе России и Украины, где наращивается милитаризация и возникает опасность войны; и Беларусь, в которой Александр Лукашенко продолжает истреблять собственное белорусское общество; и как это все сказывается на Кремле, на его действиях; и то, что Кремль делает внутри страны с российским обществом. Этот узел проблем, который меняет положение региона в целом, он, на мой взгляд, является самым важным для нас.

Мы видим, что события из 2021 года уходят в 22-й год не в направлении снижения напряженности, а в направлении эскалации конфликта. И составляющей частью этого являются угрозы Лукашенко военного сближения с Москвой и — как результат этого — новые угрозы Украине. С другой стороны, сама Москва все более жесткой риторикой поддерживает Лукашенко и его меры. А с третьей стороны, Кремль явно идет на углубление конфликта с Украиной. Все это вместе — это, на мой взгляд, главные события 2021 года и главные проблемы 2022 года.

Да, проблемы 2022 года уже видны из вашего ответа. Но есть какие-то поводы надеяться на лучшее? Вы наблюдаете какие-то обнадеживающие тенденции?

Есть три события, которые переходят в 2022 год, и можно смотреть со сдержанным оптимизмом на их последствия. Первое — это то, что пандемия в своих социальных и общественных последствиях все-таки закончится в следующем году. Общества к этому адаптируются и будут переживать экономический подъем. В этом смысле неимоверно интересно, что будет в этих условиях экономического подъема с авторитарными режимами. И это обсуждалось на форуме, на целой отдельной панели, где свои оценки давали и Владислав Иноземцев, и Сергей Гуриев, и Евгений Чичваркин, и Илья Пономарев — наши коллеги, которые прекрасно разбираются в тенденциях мировой экономики.

Второй важный момент — это инициатива по созданию альянса демократий. Мы тоже это обсуждали в отдельной панели с участием квалифицированных людей. Мы пока не знаем, и мир пока еще не знает, что из этого получится. Но все-таки чрезвычайно важно, что такая инициатива есть. И она важна для нас, для наших обществ, для тех, кто находится за пределами демократий. Потому что демократический мир должен выработать какие-то новые решения. Мы хорошо видим, что борьба с авторитаризмом теперь строится иначе, чем она строилась 30–40 лет назад, или 50 лет назад. И поэтому нужна новая энергия.

И третий позитивный момент 2022 года заключается в том, что, как здесь многие говорят, зима не может быть очень долгой. Несмотря на то что современные авторитарные режимы пользуются современными методами и возможностями — возможностями медиа и манипулированием сознания людей гораздо более изощренными способами, чем 50 лет назад. Но тем не менее многие из нас чувствуют (и не только на примере Беларуси, но и в отношении России), что несмотря на то, что граждане продолжают сохранять лояльность, они уже очень устали.

Во многих социологических отчетах мы видим не нарастание протестных настроений и не нарастание какого-то политически артикулированного несогласия, а мы видим в этих отчетах нарастание беспокойства людей, ощущение того, что слишком долго на их глазах работает политическая и социальная машина, в которой очень высокое напряжение, разрыв между бедными и богатыми. И мы видим, что люди уже не доверяют тому, что правительство предлагает в качестве инструментов реформ. В этом смысле, репертуар, который есть у Владимира Путина и тем более у Александра Лукашенко, этот репертуар действий исчерпался с точки зрения глубокого доверия, которое общество может испытывать. Наращивается огромный резервуар недоверия, но какой характер получит дальше его реализация, во что это выльется, мы пока не можем сказать.